Евгений Ковыршин: "Не думал, что Шарангович будет играть в НХЛ"

Евгений Ковыршин — один из лучших центральных нападающих в белорусском хоккее в 21 веке. Это мнение легко подтверждается: Ковыршин принимал участие в 11 чемпионатах мира подряд, представляя нашу страну на мировых форумах с 2009 по 2019 гг. Помимо этого, Евгений успешно играл в Беларуси, "Северстали" и минском "Динамо". Завершил карьеру хоккеист в минской "Юности" чемпионом Беларуси, и после трёхлетней командировки в "Гомель" уже Евгений Сергеевич, ассистируя Сергею Стасю, будет стараться снова привести минчан к Кубку. Sport5.by встретился с тренером и поговорил о карьере, Егоре Шаранговиче, тренерских идеях, вбрасываниях против Кросби и сосисках в Швейцарии.

— Первые хоккейные шаги вы делали в Электростали, а потом оказались в Бресте. Расскажите, как переехали в Беларусь.

— В “Электросталь” меня пригласили тренироваться, проходить сборы. В то время она была фармом воскресенского “Химика”, и оттуда ушли две пятерки две игроков, а меня позвали в первую команду. Со мной занимался парень, его отец был известным хоккеистом, играл в тольяттинской “Ладе” — Александр Иванов. Он стал помощником тренера в “Бресте”, и позвал трёх человек. Тогда мне было 18 лет, мы шли под первую команду.

— “Брест” 20 лет назад из себя представлял не то, что сейчас. Какие условия были в городе над Бугом?

— Тогда команда возрождалась, поэтому все с нуля практически было. Только начала работать детская школа. Было очень много приезжих ребят, много украинцев, и в первой, и во второй команде. Тогда регламент позволял.

— Как перед вами стал вопрос о смене гражданства и когда это было?

— Это было, когда уже играл в “Керамине”, предложили сделать гражданство под молодежный чемпионат мира в Минске, но все-таки к турниру не успели оформить документы — не сыграл.

— “Керамин” был самобытной командой, которая и чемпионство выигрывала. Вспомните тот период карьеры.

— Хорошая команда была, рабочая. На нее ходили болельщики, в основном те, кто работал на заводе “Керамин”. Скажем так, народная была в то время.

— Но история “Керамина” закончилась, и вы оказались в минском “Динамо”, правда, закрепиться в КХЛ не получалось.

— Были двусторонние контракты с “Динамо” и солигорским “Шахтёром”, который тоже только создавался. В то время молодежи меньше доверяли, чем, например, сейчас, и легионеров привозили по 15-20 человек. Очень тяжело было туда попасть, белорусы были уже постарше, Михалев, Чуприс, более опытные ребята. Пробиться было тяжело.

— Создавалась новая команда, новая лига, у вас есть контракт, но сыграть не получается. Что чувствовали в тот момент?

— Даже на сборах не были, мы сразу уже ехали в Солигорск, потому что народа в “Динамо” уже на то время было достаточно.

— Тем не менее Кубок Шпенглера выиграть вам удалось.

— Нас взяли из Солигорска человек пять. Не помню всех, но, кажется, были я, Демков, Башко, Антонов, Паша Развадовский. На том турнире игры были каждый день, поэтому нужно было давать паузу опытным ребятам, и нас заодно посмотреть.

— Чем вам запомнилась атмосфера в рождественской Швейцарии? Андрей Михалев рассказывал, что команда поехала туда с женами.

— Да, но мы отправились без жен, потому что нас взяли в последний момент. Они же заранее делали документы, но это круто, там горы, лыжи, рождество, люди отдыхают, было очень прикольно. Атмосфера на аренах супер, сосиски жарят чуть ли не у тебя на скамейке, народ веселится. Два раза там был — очень понравилось.

— После этого вы оказались в “Северстали” и провели там хороший отрезок карьеры. Череповец чем-то напоминает Жлобин, вам так не казалось?

— Да, чем-то похож, но все-таки немного больше Жлобина. Это было хорошее время для меня: закрепился уже в КХЛ на тот момент, четыре с половиной сезона там провел. Для хоккея все было: город небольшой, потренировался и домой. Детей тогда не было, так что ни забот, ни хлопот. Там недалеко от арены есть коттеджный поселок, где живет команда, десять минут пешком до дома, а на машине вообще минута буквально.

— В “Северстали” вы работали с двумя интересными тренерами — Андреем Назаровым и Дмитрием Квартальновым. Что можете сказать об этих специалистах?

— Андрей Назаров — специалист со своей изюминкой, больше тренер-мотиватор, чем тактик. Поддерживал постоянно словами в перерыве, перед играми. А Дмитрий Вячеславович больше работал над стратегией, но и мотивировать умел. Поэтому, сказать что они похожи — нет, наверное, они немного разные.

— Хоккей, в который играла “Северсталь” Квартальнова и “Динамо” сегодня, отличается?

— Уже многое поменялось, сколько времени прошло. Хоккей тоже преобразился, стал более активным, можно сказать, прямолинейным. Постоянная игра в давление, все это намного быстрее, нежели раньше.

— Сейчас не общаетесь с Дмитрием Вячеславовичем?

— Нет, не разговаривали еще.

— После Череповца вы вернулись в минское “Динамо”. В тот момент команду возглавлял Крэйг Вудкрофт. Чем вам запомнился этот период карьеры?

— Более канадский подход. В 2016-м году у нас собралась хорошая команда, белорусы и легионеры. Тогда заняли 5-е или 6-е место на Западе, могли даже проходить первый раунд. Были там свои моменты, которые, возможно, не позволили нам пройти дальше.

— Начались какие-то конфликты в команде?

— Это было больше от руководства, которое пообещало нам премии за выход в плей-офф, но своих обещаний не выполнило.

— В конце 2010-х годов результаты “Динамо” резко ухудшились. С чем это было связано, на ваш взгляд?

— Как сейчас помню, тогда был лимит на легионеров, четыре или пять хоккеистов. На то время этого было маловато для “Динамо”, плюс, конечно, их качество. Ну и бюджет, скорее всего, уменьшился. С кем-то, возможно, не попали, не угадали.

— С другой стороны, мы можем сказать о том, что такие условия дали старт карьеры молодых ребят?

— Согласен, кто-то из молодежи заиграл, поэтому каждому свое.

— Когда сборная выступала с россиянами в мае этого года, вы смотрели игру с Егором Шаранговичем. Вспомните его на старте карьеры в “Динамо”.

— Он тогда только начинал играть в команде, помогал ему первое время. Был молодым парнем, начинал в третьем–четвертом звене. Недавно случайно встретились в Минске, пообщались.

— Вы могли тогда подумать, что через шесть лет Шарангович побьёт рекорд результативности в НХЛ среди белорусов?

— Честно, не думал, что он будет играть в НХЛ. Не знаю, почему, но в то время мне так показалось. Но через труд, плюс где-то повезло, без этого тоже никуда. Везение — это хорошо, но без работы над собой в НХЛ не пробиться.

— Наверное, Егору и Леше Протасу очень помог ковидный сезон, когда они приехали в “Динамо”.

— Тогда молодые ребята приехали, играли видные роли в команде, выходили на лед в большинстве. Егор, помню, много забивал, был капитаном.

— Первый вариант: сильный состав из легионеров, которые добиваются результата. Второй: команда слабее, но молодежь на ведущих ролях. Как считаете, что лучше?

— Опять же, чего хотят болельщики? Они хотят зрелища. Хотят, чтобы команда выигрывала, показывала классный хоккей. С молодежью таких результатов может не быть, все равно им нужен год-два-три, чтобы вырасти. Но считаю, лучше готовить своих ребят. Легионеры приехали и завтра уехали. А свои будут играть за сборную, принесут больше пользы.

— Почему не продолжилось сотрудничество с минским “Динамо” в 2020-м году?

— Руководство не захотело продлевать контракт. Тогда мне уже было 35 лет. Скажем так, освободил дорогу молодым.

— Искали варианты продолжить карьеру в других командах КХЛ?

— В КХЛ вариантов не было особо. А в ВХЛ ехать смысла не видел. Тем более мне предложила “Юность”. Это топ-клуб, они взяли два кубка подряд на тот момент, куда-то ездить не видел смысла.

— Перед переходом в “Юность” уже понимали, что едете, скажем так, доигрывать?

— Уже тогда думал, может, пора переходить на что-то другое. Все равно, рано или поздно, заканчивать придется.

— Вы завершили карьеру чемпионом Беларуси, причем последнюю игру провели в Гомеле. В какой момент пришло решение закончить с хоккеем?

— Решение о том, что нужно завершать карьеру пришло уже после окончания сезона, когда Сергей Леонидович предложил работать помощником. Дома с семьей подумали, и решил. Опять же, рано или поздно все заканчивается. Сергей Леонидович играл до сорока лет, и как-то сказал, что немного пересидел, нужно было завершать раньше и уже начинать тренерскую работу.

— Вы пересекались с Сергеем Стасем до работы в “Гомеле”?

— Он был помощником Дуайера в “Динамо”. В “Шахтере” мы вместе играли. Где-то в середине октября я уехал в Череповец, целый сезон вместе не провели.

— Были ли другие варианты продолжения карьеры, помимо “Гомеля”?

— Взял время подумать и согласился. Других вариантов не рассматривал. Уже было известно, что буду в Гомеле, а мне звонили как игроку еще. Предлагал Жлобин, кто-то еще, не помню. Но уже решил, что буду заканчивать.

— В ваш первый сезон получилось так, что в “Гомеле” работали тренеры, которые были связаны с “Юностью”, и наоборот. Думали об этом по ходу сезона?

— Так сложилось, судьба. Когда “Гомель” был чемпионом, были горячие игры с “Юностью”. Но у каждого своя работа.

— Наверное, не все у вас получилось в “Гомеле”. Знаете ответ на вопрос, почему не удалось достичь чего-то большего?

— Много объективных причин. Мы, конечно, хотели выиграть медали, и в прошлом году могли это сделать, но стечение обстоятельств нам не позволило. Много факторов. Подбор хоккеистов, финансовые вопросы решают многое.

— В ваш первый сезон у команды был состав на чемпионство, но вылетели в четвертьфинале, потом обойма стала слабее. Почему не удалось сохранить тот состав?

— Это был сильнейший сезон по составу, но после него, допустим, Кучкина забрала у нас “Юность”, его не могли сохранить. Удержать хоккеиста можно только финансами. Паша Развадовский ушел, много ребят разъехались, и нужно было заново строить команду. Все зависит от бюджета, каких хоккеистов можем пригласить. Те ребята, которые выстрелили, захотели лучших условий, и это нормально.

— В “Юности” больше шансов выстроить боеспособный коллектив, учитывая условия?

— Будем надеяться. “Юность” — это топ-клуб, который хочет выиграть кубок и делает все для этого, и мы приложим все усилия.

— Довольны тем, что этот сезон вы проведете именно в Минске?

— Конечно, у меня семья живет в Минске, работать дома — это круто.

— Какой вы видите “Юность” в будущем сезоне?

— Будем продолжать играть в быстрый, агрессивный хоккей. Здесь будет новая команда, нужно время, чтобы донести до ребят требования, которые мы хотим видеть.

— Сразу несколько лучших игроков “Гомеля” вслед за вами оказались в “Юности”. Получается, переманили тех ребят, способности которых хорошо знаете?

— Кто-то уходит, кто-то приходит, в жизни такое случается. Значит, мы лучше здесь условия предложили. Не знаю, этим вопросом не занимаюсь. Наверное, их все устроило, поэтому они пришли сюда.

— За что вы отвечаете в тренерском штабе Сергея Стася?

— В “Гомеле” такого не было, чтобы каждый за что-то отвечал, все вместе делали, в том числе и большинство. Я, например, во время игры руководил защитниками, выпускал их. Паша Волчек работал с нападающими. Сейчас конкретно не обсуждали, у кого какая роль будет в “Юности”.

— С центральными нападающими работаете?

— Да, в течение сезона тренируем вбрасывания.

— Говорят, что в Беларуси дефицит хороших центральных нападающих. Так ли это?

— Их не так много. Наверное, это самая сложная позиция в хоккее. Найти праворукого центрального очень тяжело даже в ВХЛ.

— Ваша тренерская карьера только начинается. Планируете ли работать главным?

— Такой цели на данный момент нет, пока работаю, учусь у Сергея Леонидовича, но все возможно.

— Но когда Сергей Леонидович уезжал в молодежку, вы уже были, так скажем, исполняющим обязанности, и у вас неплохо получалось, были победы.

— Спасибо команде, что поддержали меня в тот момент. Была ситуация, когда вообще один остался, до прихода Павла Волчека. Было тяжело в плане тренировочного процесса.

— В чем отличие работы главного тренера и ассистента во время игры?

— Больше ответственности, надо следить за нападающими и защитниками, за всеми. А, когда отвечал только за игроков обороны, все-таки было проще работать.

— Какие цели и задачи “Юность” ставит перед собой в этом сезоне?

— У “Юности” всегда была только одна задача — чемпионство. Любой другой результат будет неудовлетворительным.

— В 2009-м году вы впервые поехали на чемпионат мира в Швейцарию. Какие у вас тогда были эмоции?

— Во-первых, это было круто, супер эмоции. Первая игра была с канадцами, немножко потряхивало перед тем матчем.

— В те годы наша сборная показала неплохой результат, нужно было его доказывать каждый раз.

— Я ехал впервые, мне было все равно. Попал туда, и был рад оказаться среди лучших.

— Перед домашним ЧМ, в 2012-м и 2013-м году, у нашей команды не все складывалось на мировых форумах. Почему, на ваш взгляд?

— Там тоже много своих нюансов, лидеры не приехали, много ребят было из чемпионата Беларуси, у кого-то травмы, свои проблемы. Не сказал бы, что это плохой результат. На тот момент все команды уже подравнялись: Германия, Австрия, Дания, Швейцария — в матчах с ними мы уже не были фаворитами.

— Что скажете про домашний чемпионат мира?

— Понравился, очень хорошая атмосфера была и в команде, и в городе в целом. Очень много знакомых ходили на хоккей, и все были довольны.

— Игроки той сборной рассказывали, что при Хэнлоне много поменялось в команде и в атмосфере. Так ли это?

— Подход такой: отработали, сделали на 100 % свою работу — занимайтесь, чем хотите, гуляйте, отдыхайте. Были командные ужины, мы часто собирались, при Глене всегда была хорошая атмосфера.

— Хоккеисты рассказывали, что в 2014-м люди на улицах провожали автобус с вами на игры.

— Мы жили в гостинице Robinson, до арены провожали машины и автобусы. Две недели город жил хоккеем, по атмосфере чемпионат мира в Минске был одним из лучших.

— В 2015-м в Чехии была одержана победа над США, а сборную уже возглавлял Дэйв Льюис.

— Был такой же канадский стиль, та же атмосфера в раздевалке, ужины. Были рады, когда обыграли американцев, честно говоря, только потом, после игры, узнал, что это первая победа над США в истории, а так выходили, как на любой матч.

— То есть у сборной не было страха перед американцами, шведами, канадцами?

— Канадцы есть канадцы. Американцы все-таки иногда привозили студентов, но и эти ребята были первыми номерами драфта. Тот же Айкел, кажется, играл с нами в 2015-м. Мы выступали против молодых Маккиннона, Макдэвида, но уже тогда они показывали уровень очень приличный.

— Иногда кажется, что у наших команд из разных видов спорта присутствует страх больших команд. Так ли это?

— Все равно у них немного другой уровень. Те же канадцы в Чехии, мы с ними играли в четвертьфинале — уступили 0:9. Они нам просто не дали потрогать шайбу. Ты можешь уметь играть, но без шайбы не сделаешь ничего.

— Во время игры не было страха, что перед вами на вбрасывании Сидни Кросби — легенда НХЛ?

— Наоборот, нас заряжали, а у Кросби, кстати, выиграл все вбрасывания (смеётся). Мы нормально выходили, правда, во второй или третьей смене, нас уже успокоили. Я играл с Андрюхой Степановым и Саней Кулаковым в тройке. Шутили, что еще даже не вышли на лёд, а уже горели. Поэтому уровень, конечно, другой.

— Сейчас нет международных соревнований, и это очень плохо с точки зрения роста белорусского хоккея и молодых ребят.

— Конечно, молодым ребятам съездить на ЧМ и сыграть за сборную очень важно, у кого-то такого шанса может больше не быть. Без международных игр сложно сравнивать себя с другими странами. Этого, конечно, не хватает.

Фото: "Юность-Минск", hockey.by