Новый сезон "Динамо-Шинник" под руководством Андрея Михалёва начал с четырёх побед подряд, показав лучший старт в истории клуба в Молодёжной хоккейной лиге. После матча с "Сахалинскими акулами" (4:2) sport5.by пообщался с главным тренером команды о начале карьеры, сборной Беларуси, сложных моментах, тренерстве, также о целях в профессии.
— Расскажите про детские, юношеские годы.
— Если честно, это так давно уже было. Мама очень любила хоккей. Она сама из деревни, в пять лет привела меня в парк Горького. С первой же тренировки мне всё понравилось. Сам 1978-го года, но привели в 76-й год, я был ранний. Начали смотреть свидетельство о рождении, чтобы зачислить меня. Николай Васильевич Беспрозванных был моим тренером, он меня оставил. 1976-1977-й год, там и Калюжный был. Школа "Юности" для меня как родная. Жил на улице Кирова, две остановки на трамвае ездил. Свободное время тоже проводил только там: тогда тренировалось минское "Динамо". Перед выходом на лёд был так называемый предбанник, мы всегда там смотрели игру и наслаждались ей, тогда классные хоккеисты были — Олег Антоненко, все наши звёзды. — После того как занимались в "Юности", ваша карьера продолжилась в Америке?
— Съездили на турнир в Дремонвилле, нас туда повез Валерий Константинович Польшаков. Меня заметили, задрафтовали, тогда ещё ничего не понимал. Были предложения также из CHL, профессиональной лиги, но как-то неправильно выбрал. Нужно было сначала в юниорскую лигу поехать, а я сразу в профессиональную — хотел деньги зарабатывать. Так получилось, никто мне не подсказал. Два матча сыграл в профессиональной лиге, сломался, месяц пропустил, принял решение переехать в Шикутими, там не сложилось. Сложно, языковой барьер был, французский язык.
— Если сейчас ребята выезжают в другую лигу, для них вагон информации. А тогда?
— Тогда этого вообще всего не было. Просто знал, куда едешь, и какая лига тебя ждёт. Когда приехал, там были русские парни, они мне сказали: "Если ты десять игр проведешь и не сломаешься, тогда всё нормально будет!" Там много драк всегда. Отличался хоккей очень. Туда нужно было ехать готовым.
— Сколько лет Вам было, когда поехали?
— Окончил школу, поступил в институт, мне было 18 лет.
— Пересекались ли Вы, а, может быть, и играли с какими-то мировыми звёздами?
— Марк Дени был, вратарь такой, из "Колорадо Эвеланш". Приехал тогда в команду, все почти задрафтованные были. Они часто уезжали помогать в НХЛ. Уровень был сумасшедший, для меня было в диковинку.
— После этого переехали в Германию?
— Тогда уехал в Минск, были небольшие проблемы, все говорили оставаться в Америке. Хотелось чего-то попробовать, всегда хочется что-то новое. Не попробуешь — не узнаешь. Когда приехал, уже пришёл Михаил Михайлович Захаров в команду. Нас познакомил опять же Польшаков. Под руководством Захарова начал сезон с "Юностью".
— Как возник вариант переехать именно в Германию?
— У Валерия Константиновича играл там родственник, пригласили меня. Тоже решил попробовать. Тогда хоккей был не так развит, хотелось куда-то уехать. Принял такое решение, хотя иногда жалею о нём. Попал в Оберлигу, это была третья лига по силе Германии. Там и канадцы были, и чехи. Тогда почувствовал, что такое легионерство. Это тяжело очень, вину все время перекидывали на нас, даже если забивали. Там также говорили, что легионер всегда должен быть на голову выше обычного игрока.
— Раз Вы хотели уехать, наверное, финансовый вопрос тоже сыграл свою роль?
— Конечно, это совсем другие деньги. Отыграл полные четыре года, был бы пятый, если бы остался, дали бы вид на жительство. В Беларуси тогда уже был совсем другой уровень хоккея, вот и захотел вернуться домой.
— Вы вернулись в 2002-м году. Именно тогда были Олимпийские игры, тот самый матч со шведами. После него в Германии с Вами говорили об этом?
— Конечно. Тогда играл во второй Бундеслиге, мы проходили квалификацию в Норвегии. Когда заняли четвёртое место, многие даже не знали, кто такие белорусы. Всё равно нас всех считали русскими.
— Вернулись Вы сразу в "Керамин" и были там шесть лет, до 2008-го года? Вспомните про этот этап карьеры.
— Хороший был коллектив, всегда. Мы очень дружили во все времена. С нашей команды поехало восемь-девять человек на чемпионат мира в 2005-м году. Но мы всегда становились вторыми — все время что-то мешало. Кто-то вечно усиливался, а у нас такое руководство было, всегда твердили: "Если начали одним коллективом, значит, так и будем играть". На плей-офф иногда в другие команды приезжали игроки: Антоненко, Андриевский. В 2008-м году мы стали чемпионами с "Керамином", а потом сразу распалась команда. А может, и год ещё отыграли, не помню. Тогда нам всем уже начали звонить, говорили, что будет создаваться команда в КХЛ. Это уже совсем другой уровень, принял это приглашение, хотя мне было уже 30 лет на то время.
— Еще вопрос про "Керамин". Почему исчезла эта команда, Вы сейчас можете понять?
— Большой вопрос играло финансирование. Очень много денег уходило в минское "Динамо". Они держали команду и в экстралиге, и в КХЛ. Нужно было принять решение: или спонсировать "Динамо", или "Керамин".
— Вспомните начало КХЛ, кто Вас пригласил в минское "Динамо"?
— Позвонил Владимир Цыплаков, у меня была тогда мини-операция: вырезали мениск. Он сразу спросил, не против ли я. Ответил, что всегда за, только у меня травма, не знаю, когда восстановлюсь. Он поддержал. Поэтому я ему очень благодарен.
— Первый год команда играла во Дворце спорта, только потом на "Минск-Арене". Если сравнить, действительно не хватало этой атмосферы?
— Мы всегда приходили во Дворец Спорта, там играло минское "Динамо", "Тивали", сборная. Достаточно много зрителей приходило. Понятно, что табло, арена, зрители — все имеет значение. Для нас это было круто — поиграть с Яшином, Ягром, тем более на "Минск-Арене".
— В 2009-м году Вы выиграли Кубок Шпенглера. Вспомните про это.
— Нам сказали брать жен и ехать. Приехали, там так классно было: тусовались, играли. У нас был хороший коллектив. Никакая ответственность не давила. Тогда Андриевский тренировал, а Гусов был помощником.
— Вы много лет провели в сборной. Вспомните интересные моменты.
— Самый первый запомнился турнир. Поехали в Австрию на чемпионат мира, там был ужасный лёд. Это 2005-й год, просто катались в лужах, падали. Ягр тогда тоже приехал. У нас была очень дружная команда. Помню, Цыплакову нужен был напульсник, никто не мог найти. А потом Степан Вараздатович Хачатрян принес его просто непонятно откуда, все удивлялись, как он это сделал. Он всегда выручал нас в трудную минуту.
— В 2006-м год в Риге сборная показала лучший результат в своей истории, заняв шестое место.
— В Риге был тоже отличный результат. Жили в Юрмале, мы и Россия только. Первое впечатление было двояким. Нам сразу после игры Глен Хэнлон сказал, чтобы с начала нашего пребывания в номерах никого не было, мы должны больше общаться друг с другом. Однажды поехали в Швейцарию на товарищеские игры, приехали очень поздно, ночью. Смотрим, а главный тренер носит баулы. Мы привыкли к другому — был небольшой шок. Постоянно менялись номерами с разными ребятами, чтобы общались, как команда, а не кучками.
— Если вспомнить чемпионат мира в 2008-м году в Квебеке, в 2010-м Олимпийские игры в Ванкувере, можете описать канадскую атмосферу?
— 2008-й год тоже был интересный, мы не попали в восьмерку, классная игра была с Россией, с чехами тоже, и со шведами первая игра запомнилась. Сергей Заделенов играл там через смену, у него уже из трусов вода лилась в раздевалке.
— 2010-й год — это единственные Олимпийские игры, в которых Вы участвовали?
— Попасть на Олимпиаду — это престиж. Должны были на открытие идти в цивильных костюмах, а мы при переезде забыли их. Потом руководство решило, чтоб шли в спортивках, а у меня это все осталось в бауле, а он ещё не приехал. Получилось, что несколько человек смотрели по телевизору открытие. Не было формы, чтобы пойти. Это очень огорчило: сидеть в номере, зная, что другие сейчас там.
— 2013-й год. У вас была дисквалификация, связанная с допингом. Как это получилось?
— Сам виноват. Проиграли первый матч в олимпийской квалификации, вроде были обычные витамины, а там оказался запрещённый препарат. Думаю, что мой пример должен еще раз напомнить всем игрокам, что нужно быть внимательным при употреблении различных БАДов и витаминов.
— Это была олимпийская квалификация?
— Да, в Дании. Мы словенцам первый матч проиграли, вроде с Украиной потом 8:0 был счет. На этой игре меня проверили. К такому привык, каждый сезон на чемпионатах мира у меня всегда брали допинг. В голове даже не было мысли. Так получилось, где-то сам не досмотрел, где-то мне не помогли. Попался, прошло всего 1,5 месяца, были в Риге, сообщили, у меня был шок. Не понимал, где я мог это взять, а потом нашли.
— Два года дисквалификации. Каково это психологически?
— Это очень тяжело. Даже дома закрывался в комнате, мог не выходить сутки. Принял решение, что ещё не наигрался в хоккей, хотелось вернуться. Много тренировался, бегал, была возможность идти на лёд — шел и тренировался с ночниками. С профессионалами не мог кататься, это запрет, а с ночной лигой играл. Поддерживал форму как мог.
— Домашний чемпионат мира тогда был в Минске, вы его тоже пропустили.
— Да, смотрел на трибунах. Это тяжело. Тяжело смотреть, понимая, что сам мог поиграть. За это время многое переосмыслил, ценю уже другие вещи. Все, что не случается, к лучшему
— После окончания дисквалификации, Вы подписались с "Шахтёром", не было ли варианта вернуться в "Юность"?
— Принял такое решение. Меня звали в "Юность", в Гродно. В Солигорске знал много ребят, мне было бы так комфортнее. Они были рады мне. Ярослав Чуприс тоже поддержал, он был капитаном тогда. Спасибо ему большое. Много лет мы вместе играли в "Керамине", хотя у него была другая тройка: Мелешко, Крутиков, Чуприс. Они по 70 очков набирали, а я скромнее немного играл.
— В Солигорске вы начали свою тренерскую карьеру. У какого тренера Вы были помощником?
— Вроде бы у Цыплакова. На тренировках понимал, что меня съедают молодые пацаны. Если уж я на тренировках не могу, что говорить про игру. Хотел уже уйти в детскую школу, но в конце сезона мне набрал Алексеев, спросил про вакансию тренера по физподготовке. Мне было это интересно, начал готовиться. Согласился с удовольствием. Когда Цыплаков сказал, что я ещё и на лавке буду стоять, вообще офигел.
— После этого стали тренером в юниорской команде?
— Да, я ещё поработал с Юрием Александровичем Файковым, а потом пришло приглашение от U17.
— То есть вместо того, чтобы дождаться приглашения от "Шахтера", как Чуприс, Вы приняли решение уйти?
— Мне поступило предложение стать главным тренером, тем более нравится работать с молодыми. Пришел в коллектив, меня здорово приняли, там ещё Евгений Летов работал. Он многому научил, сейчас тоже общаемся.
— По поводу приглашения в "Динамо-Шинник". Кто с вами связывался?
— Уже это и не помню. Очень много пацанов там было, которых вел, 2004-2005-й год. Они не попали на чемпионат мира, мне хотелось им как-то помочь, просто так их не мог отпустить. Это большой удар был, когда нам за полтора месяца сказали, что чемпионата мира не будет. Пацаны реально плакали, поэтому хотелось помочь в развитии. Доволен, что сюда попал
— Если взять прошлый сезон, человек шесть-семь сейчас находятся в ростере минского "Динамо". Вы понимаете, что делаете всё правильно?
— Мы все вместе их воспитали. Это заслуга родителей и первого тренера. Он привил любовь к хоккею. А мы учим уже только некоторым деталям. Всегда говорю, что вы сюда пришли не за деньгами, а чтобы учиться играть в хоккей, чтобы у вас был переход от юношеского хоккея к взрослому.
— Сейчас за "Динамо" забивают Ковгореня, Игнатенко, Звягин — все, кто играл у вас.
— Мы смотрим каждую их игру. Это приятно, когда ты хоть чуть-чуть в них вложил. Бывало, что ругались, выясняли отношения, но это все для них делалось и делается до сих пор.
— Ребята, которые сейчас в "Динамо", с Вами общаются?
— Да, у нас есть группа в Вайбере, они всегда пишут мне.
— Они могут обратиться к Вам за советом, например?
— Конечно, мы это обговаривали, когда они уходили.
— Если вспомнить прошлый плей-ин "Динамо-Шинника", все эти драки и прочее, Вы на тот момент сказали, что в этом есть и Ваша ошибка. Сейчас понимаете, в чем был недочет?
— Конечно, нужно было сделать так, чтобы эти эмоции улеглись. Не давал задания биться и драться. Когда с тобой грубо играют, ты, конечно, тоже отвечаешь. Хоккей — это мужской вид спорта. Если бы у нас была длинная лавка, было бы по-другому. Играли в три звена, несколько человек забрали в "Динамо". Нам не хватило лавки. Справились бы, если бы было больше игроков.
— А в матче с "Акулами" все то же самое вышло?
— Объяснил ребятам, что происходит то же, что и в прошлом сезоне. Мы не должны на это поддаваться. Нас бьют — мы забиваем шайбы.
— Игрок сахалинцев из флеш-интервью сказал, что "Динамо", как и в прошлом сезоне, очень грязно играет.
— Я бы так не сказал. У нас больше "масочников", они просто провоцировали. Мы никогда не даём такое задание. Будь готов к приему, но не отвечай грязно. У нас у трёх-четырёх игроков губы побиты, это явно о чем-то говорит.
— Состав в этом году изменился на 70-80%, что Вы можете сказать про составы: этот сильнее или слабее прошлого?
— В прошлом году не знали, куда попали. За время предсезонки у нас не было даже ни одной игры с командами МХЛ. Не знали, куда едем, что нас ждёт. Сейчас сыграли два турнира, и пацаны всё поняли. Играли с Серебряным дивизионом, Золотым дивизионом. У них явно есть в голове картина, как здесь играть, как себя адаптировать. Сравнивать не могу, потому что каждый год будут новые ребята у нас. Верим в каждого. Прошлые пацаны могут быть лучше только благодаря опыту, многие тогда играли в экстралиге. Сейчас до начала сезона мы сделали хорошую селекцию, проводили кэмпы в мае, подбирали игроков для нашей системы.
— Ребята 2006-2007-го года рождения могут ещё два-три года играть в МХЛ, выходит, это инвестиция в будущее?
— Да, конечно. Из нашей команды кто-то ушёл в "Динамо", кто-то ушёл в экстралигу. Они там уже на лидирующих ролях. Это здорово. Молодёжный хоккей быстрый и агрессивный. Здесь сумасшедшие скорости. В экстралиге более динамично и технично, а здесь больше эмоций.
— Вы говорили, что "ветеранчики" Вам не помогли в первом матче. После этого Матвей Ладутько не играет вообще, а потом выходит в четвертом звене. В матче с "акулами" у него было больше времени.
— В воспитательных целях, он переиграл своё время, отработал смену 1:50. До этого очень сильно приболел: была температура. Поговорили, чтоб он играл короткими сменами. У нас очень важна дисциплина, всегда учим уважению к партнёрам. Есть Сергей Сергеевич Янченко, который отвечает за это. Думаю, что молодые, которые только пришли, немного в шоке. Те, кто пришёл из института сборных, наверное, нет. А вот младшие ребята потерялись.
— Видно, что Вы очень погружены в работу. Если сегодня Вам поступит предложение стать главным тренером в экстралиге, будете его рассматривать?
— Хотелось бы довести свою работу до конца. Моё решение, и всегда такого придерживаюсь. Бросить пацанов в этот момент нельзя. Это, безусловно, разная специфика: работать с молодыми и с мужиками. Мне больше нравится работа с молодыми, они внимательно слушают. Кто постарше, имеет свой менталитет, они уже мастера. Тяжело, но, может, помощником ещё можно было бы.
— Работа помощником не будет для Вас шагом назад, Вы же уже главным не первый год работаете?
— Нет, почему? Я ещё даже не рассматривал такие варианты.
— Вы говорите, что "Шинник" — это кузница кадров для "Динамо". В футболе есть клуб "Аякс", там с 12-ти лет играют по схеме 4-3-3. Есть ли похожие моменты в Вашей системе и в системе Квартальнова?
— Есть похожие моменты. У нас вбрасывания очень похожи. Минское "Динамо" всё время играет в агрессивный хоккей, идут в давление, мы тоже так стараемся. Ребятам, которых возьмёт "Динамо" в будущем, так будет легче адаптироваться. В этом году ещё ни с кем не разговаривали. В прошлом, например, разговаривали с Павлом Перепехиным о том, чего они ждут от нас. Думаю, что Ковгореня не потерялся, придя в эту команду. Показывает, как нужно забивать голы. Думаю, наши ребята облизнулись. Все сделал так, как его учили.
— Какая роль будет у Мирослава Михалёва в этом сезоне?
— Не знаю, как у него сложится в первой команде. Хотелось бы, чтобы он был с нами. Нам нужны такие мужички, которые будут держать район, грубо говоря. Если он будет нам помогать, будет хорошо.
— Что для хоккеиста лучше: сидеть и ждать своего часа в "Динамо", или играть в "Динамо-Шиннике"?
— Думаю, что их всегда буду спускать, если надо. Кто-то, может, у нас сядет. Есть институт сборных, молодёжь мы можем отдать туда.
— Дима Тукач играет под десятым номером, а как же номер "десять" у Михалёва?
— Вот так вышло. Это не решение Мирослава. Дима сам выбрал номер, принял правильное решение (смеётся).
— Вся Ваша жизнь — это хоккей. Кто Ваши главные друзья, которым Вы можете позвонить, поговорить?
— Со всеми хорошо общаюсь. Больше всего с Мелешко, Стасем, Кулаковым, Чуприсом. Часто ездим на шашлыки вместе, они приезжают в гости.
— Какая цель у тренера Андрея Михалёва на будущее?
— Самое главное — расти, чтобы тебя где-то заметили, оценили. Чтобы твои ребята тебе иногда звонили. Помогать развиваться хоккеисту — это моя заветная мечта. Хотел бы поработать в КХЛ, кто откажется от такого? Это совсем другой хоккей, там нужно быть готовым ко всему.
