Александр Суворов: "Чувствую, что стал сильнее"

Молодые белорусские хоккеисты в прошлом сезоне сделали большой скачок в плане узнаваемости на площадках КХЛ. В Москве, Череповце, Владивостоке и других городах белорусы выходили на ведущие роли и приносили своим командам очки. Александр Суворов выступал на правах аренды в "Северстали", в которой стал одним из лучших хоккеистов на своей позиции. Sport5.by публикует вторую часть интервью с Александром, вернувшимся в минское "Динамо": о сезоне в Череповце, травме, интересе в НХЛ и будущем хоккеиста.

— В "Динамо" ты набрал не так много очков, как в "Северстали". Что тогда не получалось?

— Было мало игрового времени. Для того айстайма смотрелся неплохо. Как-то раз встречались с "Сибирью", тогда вышел только на 10-15 секунд. Мой рекорд — матч во Владивостоке: 14 минут, а так больше семи никогда не играл. Это все без большинства, в основном был в третьем-четвертом звене, но иногда ставили с Беком, Стрёмваллем. Часто сидел на лавке, даже не знаю из-за чего. Понимал, что молодой и нужно посмотреть на всё со стороны. Не привык к тому, что меня сажают. В Молодечно или в U18 всегда много играл. В "Динамо" у меня были уроки, что нужно вкладываться в маленькое время, в свою смену. 

— Как появился вариант с Череповцом?

— Мы в мае играли в Туле, тогда Андрея Владимировича Разина пригласили в сборную. Он увидел меня и спросил у одного из моих тренеров из СКА: "А что за 55-й номер?" Ответил, что это его воспитанник. Потом спросил, можно ли меня поменять? А тот сказал: "Найдешь на кого, тогда меняй". Разин набрал моему отцу, обозначил, что есть интерес, и, если мы хотим, будем работать над обменом, что-то думать.

— Так понимаю, что отец — твой агент?

— Да, именно так. 

— А как ты считаешь, сезон в "Северстали" — твой лучший в карьере?

— Что можешь сказать о Разине как о специалисте?

— Когда смотришь на него на скамейке, он всегда заведённый, особенно в плей-офф.

— Это классика. Когда кто-то ошибается, всегда кричит фамилию, скажет какой-нибудь мат и локтем в заднее стекло. Часто говорит: "Не знаю, обижаетесь вы или нет, но мне до одного места. Хочу побеждать, значит, буду доставать из вас всё. Я тоже человек и тоже играл в хоккей. Когда стоишь на лавке и ничем не можешь помочь, хочется переодеться и выйти на лёд. У меня тоже бывают эмоции. Лучше что-нибудь ударить, чтобы это всё выплеснуть". Поэтому из-за нашей игры страдают стёкла в лиге.

— Сейчас Разин не приглашал тебя в Магнитогорск?

— Нет. Посмотрим ещё, может, будет какая-нибудь нехватка игроков.

— Ты был в аренде у "Северстали", сейчас вернулся назад в "Динамо". Чего ждёшь от сезона?

— Мы разговаривали с Дмитрием Вячеславовичем Квартальновым. Он меня встретил в Ледовом, сказал, чтобы оставался, потому что видит меня в составе. Понятно, что это всё нужно доказывать, играть. Есть шанс, но всё зависит от тебя, как ты его используешь. В плане командных результатов: хочется пройти первый раунд и забраться по таблице чуть выше, чтобы не выходить на СКА в четвёртый раз за четыре года в первом раунде. Теперь в плей-офф нет слабых команд, но всё равно хочется стартовать не с восьмого места. Я после травмы — нужно восстанавливаться, готовиться к сезону по индивидуальному плану тренировок, а потом без раскачки стараться входить в игру.

— Как ты думаешь, получится ли у Квартального работать с командой?

— Прогнозы можно делать только тогда, когда сформируется костяк. Сейчас подписаны только одни молодые и ребята из СКА. Думаю, что рассуждать об этом получится только после каких-то новых контрактов. А вообще, по таблице всегда хочется быть выше, поэтому все будут "грызть" лёд.

— Считаешь ли ты, что стал сильнее по сравнению с последним сезоном в минском "Динамо"?

— Да, есть такое. Выхожу с большей уверенностью теперь. С нетерпением жду, когда снова попаду на лёд.

— Если сравнивать Вудкрофта с Квартальновым, что теперь для "Динамо" и для сборной может стать плюсом?

— Это два сильных тренера. Если есть какие-то пробелы, они всегда их заполняют, хотят сделать системный хоккей. В "Северстали" у нас не было какого-то контролируемого раската, нам разрешали делать, как мы хотим, а у Крэйга чуть более организованно. Для хоккеиста хорошо, когда есть свобода действий, как у нас в "Северстали". Команда соперников не знает, что мы делаем, мы и сами этого не знаем.

— Будет ли в этом сезоне в "Динамо" восстанавливаться тройка Суворов — Пинчук — Кузнецов?

— Тоже недавно об этом говорили. Очень хотелось бы, чтобы так случилось. Надо бы, чтобы мы были как Шипачёв, Гусев и Дадонов в свое время.

— Можешь ли ты подойти к Квартальному и объяснить, что вы вместе играете с пяти лет, или он сам должен это увидеть?

— Мне кажется, все будут говорить об этом. Не только мы хотим играть вместе. Люди видят, что в прошлом сезоне, в плей-офф много приносили пользы команде в экстралиге. Хотелось бы и в КХЛ попробовать и узнать, как смотримся на уровне, где повыше скорости, где надо быстрее думать. Мне интересно поработать втроём.

— Расскажи о травме и о своем состоянии на текущий момент?

— Травму получил первый раз, когда играл в Молодечно. Думал, что это несерьезно. Мы играли со Жлобином, прошел месяц, потом плечо не беспокоило. Пришел в "Динамо",  играли с Екатеринбургом. По-моему, Кормье меня как-то не очень встретил, хотел увернуться, а в итоге опять так же упал. Весь плей-офф играл с больным плечом, вроде месяц переждал, сделал упражнения — все равно не то. После первой травмы долго проходил реабилитацию. У нас в клубе было три массажиста, каждый игрок ходит к одному из них, тот его уже знает наизусть, такая "химия" получается. Я все время ходил на массаж, так и дотерпел сезон. Всего было четыре подвывиха, делали операцию. Хочется сказать "спасибо" всем, кто помогал. Геннадий Михайлович Загородный, Василий Владимирович Таран, Дмитрий Юрьевич Басков, Михаил Юрьевич Грабовский — очень много людей хотели помочь, всех благодарю. Сделал операцию хороший хирург Богдан Валентинович Малюк.  Сказал, что такое видит только третий раз в своей карьере. Моя травма была очень запущена, по его словам. Сейчас ещё хожу в специальном ортезе. Буду работать в зале пока.

— К следующему сезону ты должен забыть об этой травме?

— Да, тут главное, как пройдет восстановление, нужны хорошие специалисты. Сейчас буду проходить реабилитацию, только после нее начну готовиться к сезону. Очень надеюсь, что забуду про травму. Если раньше играл с больным плечом, то сейчас вылечился — результаты будут лучше.

— Извини, если некомфортную тему затрону. Уже прошло какое-то время после смерти мамы, перед играми ты как-то думаешь о ней?

— Всегда хочется посвящать ей голы. Стараюсь часто забивать, чтобы сделать это. Сидишь перед разминкой, вспоминаешь какие-то моменты из жизни. Когда-то так, когда-то общаешься с ребятами не о хоккее. Конечно, мысли всегда об этом есть.

— Несмотря на то, что некоторые только начинают пробиваться в большой хоккей в твоём возрасте, у тебя уже есть опыт разных команд и лиг. Какие цели ставит себе на будущие сезоны хоккеист Суворов?

— Хочется стать топовым игроком в КХЛ, провести в этой форме сезона три, стараться пробиваться в НХЛ, в какие-то другие клубы. Мечта НХЛ всегда остаётся. Здесь у нас тоже есть мастера, есть за кем последить, что-то подсмотреть. Наблюдаешь за ними, перенимаешь какие-то моменты, опыт, используешь их хитрости. Хотелось бы "выстрелить" в ближайших сезонах и развиваться дальше.

— Были ли у тебя за это время предложения из-за океана?

— Просто собеседования с командами НХЛ. В прошлом сезоне был вариант уехать в "Торонто Марлис" на двухсторонний контракт в АХЛ, ещё несколько команд. Мы пришли к выводу, что лучший вариант — если останусь в КХЛ, в минском "Динамо". Думаю, что тогда ещё не был готов.

— Ты посчитал, что тебе ещё рано туда ехать?

— Да, рано. Надо ещё окрепнуть, стать физически сильным: там хоккей намного быстрее. Силовую борьбу, может, и выдержал бы, но в мастерстве надо еще подрасти. Поэтому выбрали "Динамо", тут работали хорошие легионеры, на которых надо равняться. Это игроки, которые приехали из НХЛ, ребята, которые много работают над собой.

— Как у тебя с английским?

— Вроде неплохо. Понимаю, могу что-то ответить, но думаю, что за три-четыре месяца точно заговорил бы.

— Тебе нужно добирать по хоккейным качествам, учитывая, что хочешь поехать за океан. А язык, культура… Ты изучаешь это?

— Нет, не особо. Только английский. Рядом со мной в сезоне в "Северстали" сидели легионеры в раздевалке: Лишка и Пресс. Они много разговаривали и на игре, и в целом. Не с целью подслушать, а просто чтобы узнать новые слова, запомнить перевод в голове, я всегда слушал. У нас в команде только Пресс не общался на русском. А в "Динамо" наоборот, все в команде говорили на английском. Кто-то что-то скажет, а ты в голове переводишь, просто чтобы не забывать язык.

— Ты играл в тройке со Стремваллем и Беком. Перед вбрасыванием вы должны решить, кто куда поедет, кто куда подкатится. Все это ты понимал тогда?

— Да, хоккейный сленг, конечно. Вудкрофт много говорил так. Даже были упражнения "Бостон дрим". Покатались по кругу, дальше он свистит, говорит, что эти упражнения из НХЛ. "Бостон дрим" мне больше всего запомнилось, в этом плане прикольно было. Собраний тоже хватало, долго длились.

— Если я молодой хоккеист, классно играю, но совсем не знаю английский, как ощущается этот языковой барьер, особенно когда тренер американец?

— Пашка Варфоломеев в прошлом сезоне вообще не знал английского, Денис Мосалев тоже. Понимает, цепляется за какие-то слова, исходя из этого что-то переводит. В этом нет ничего страшного. Когда был в "Динамо", Ильюха Усов — у него английский вообще разговорный — пояснял мне на собраниях, что Вудкрофт сказал. Он отвечает, я запоминаю, чтобы потом не просить опять перевод. В принципе, все понимал, поэтому было несложно. Если собрания один на один, тогда сидел Андрей Анатольевич Мезин, он переводил. Вудкрофт мне что-то говорит, отвечаю: "Я понял". А Мезин: "Точно всё понял?" Вот так.