Двукратный олимпийский чемпион Александр Тучкин в сопровождении главы ГК "СКА-Минск" Андрея Крайнова ходил по Дворцу спорта в Уручье с широко раскрытыми глазами. Перед матчем армейцев в СЕХА-лиге против "Пермских медведей" выяснилось, что легендарный полусредний не менее легендарного клуба приехал на места болевой славы впервые за 35 лет! Не был здесь с тех пор, как сменил спортивное гражданство с белорусского на российское. А до этого, как мог, помогал нашей сборной на заре суверенитета, взял олимпийский титул еще с СССР, выиграл в Европе все что можно с армейской командой. Тучкин с тех пор лишь немного для солидности прибавил в весе и выглядит все таким же поджарым.
— Александр Аркадьевич, честно говоря, все еще пребываю в шоке от вашего признания: вы сказали, что не были в легендарном армейском зале 35 лет! Мне казалось, что вы постоянно присутствуете в информационном пространстве и в Минск катаетесь чуть ли не каждый год... Да, здесь уже все изменилось. Какое впечатление оставляет СК "Уручье"— место белорусского гандбола?
— Словами, наверное, все свои эмоции и не смогу передать. Великолепное, просто великолепное впечатление! Шикарные условия, простор, красота, чистота, тепло, наконец! Вспомнил сейчас, как приходили в зал, в котором температура была всего 11 градусов — и надо было разогреваться, тренироваться, играть. А сейчас… Я просто впечатлен.
— Наверняка, по старой памяти пробовали сами найти раздевалку СКА...
— Так здесь все новое! Как понимаю, того зала, где рос как игрок, вообще нет. Прошелся — все: раздевалки, бадминтонный зал — изменилось, мне очень понравилось. Красота неописуемая.
— Недавно закончился чемпионат мира. Ваш рекорд долго держался: в одном из финалов ЧМ забросили 11 мячей. Сейчас более молодые коллеги были близки к повторению, но все-таки остановились на "десятке"...
— Насколько я знаю, ранее двое уже забили больше в финалах, чем я. Испанец вроде 12 записал на свой счет... Дело не в рекордах. Чемпионат мира, конечно, смотрел. Было очень интересно, с сыном следил, потому что он в свои 13 лет тоже играет в гандбол. Впервые за много лет посвятил столько времени гандболу: просматривал ночью многие матчи. Все меняется, быстрые центры, игроки. То, что вратарь — это полкоманды в нашем виде спорта, подтвердилось во многих матчах.
И популярность на Западе гандбола немного другая. К сожалению, Беларуси и России не дают возможность выступать на европейском уровне. Пройдет и это... Надо немного потерпеть.
— Команды Египта, Бразилии, так же Португалия, которая раньше не котировалась… Допускаете, что в ближайшее время финал чемпионата будет не Дания — Хорватия, а какой-то другой континент?
— Допустить можно все, что угодно. А как оно будет развиваться, мы увидим. То, что присутствуют команды, которые не котировались… Все растут: в Катаре, Бразилии тренеры — европейцы. У португальцев свой наставник, но они играют очень давно — постепенно росли. Только опыта им не хватило, чтобы взять бронзу на чемпионате мира. Французы были и останутся сами собой: выступают раскованно, свободно. Как и всегда.
— Вы сказали, что гандбол стал другим. Думаю, более динамичным. А роль задней линии, представителем которой вы являетесь, поменялась? Раньше, если в команде появлялся такой гандболист, как вы — леворукий полусредний — то можно было на многое замахнуться...
— Сейчас все также. Амплуа полусреднего как было, так и есть: значит очень многое. Качество бросков, наверное, изменилось. Но задний должен забивать из-за девятиметровой линии. Если он это делает, меняется защитное построение соперника, следовательно, и вся игра. И динамика тут ни при чем. У хорватов очень хорошая задняя линия, попробовали, но не получилось с вратарем. датчане были посильнее.
Появилось много полусредних, которые небольшого роста, но очень быстрые на ногах, способные обыграть. Если Гидсель так может сделать, то зачем ему бросать сзади? Но многие полусредние доказали, что с 10 метров бросают и забивают. У Египта и Бразилии такие есть.
— О 10 метрах. В "СКА-Минск" все очень болели за вас, я в том числе. Запомнил вас очень высоким и худощавым полусредним...
— Худым!
— Пусть будет так. Из-за того, что мышечной массы не хватало, в соприкосновении вас били защитники на девятиметровой линии, старались очень жестко встречать — так вы начали бросать с 10 метров. Сейчас ярких игроков, которые могут так бросить, много?
— Конечно, есть, пытаются. Дело в том, что в мое время, когда били и ломали, было очень больно. Сейчас так никто никому не делает. Раньше был гандбол жестче. Если ты приблизишься на 6–7 метров, защитник тебе скажет, чтобы больше не приходил — и тебе сделают так больно, что и не захочешь. Меня этому научили очень быстро, и решил, что раз так, буду бросать подальше.
— В СССР была огромная конкуренция. Удалось ли с тех времен сохранить хорошие человеческие отношения с партнерами? Вам, может, было легче: левая рука полусредний?
— Отношения и есть отношения. Жизнь всех разбрасывает по разным уголкам: очень долго играл за границей, контакты, конечно, остались. Встречаться удается редко. Дружба? Очень сложно отношусь к дружбе. Она подразумевает под собой самопожертвование, а я не готов к нему ради кого-то кроме своей семьи.
— Какое отношение к гандболу было в Германии вам запомнилось? Там все-таки уровень.
— Часа три можно об этом разговаривать. Мое отношение к гандболу никогда не менялось. Меня научили: вышел на площадку — делай то, что умеешь. Там всегда приятно играть, потому что зал полный, зрители все радуются.
— Вы говорили про самопожертвование. Прочитал, что у вас было 12 операций, а кто-то из ваших коллег отличился этим самопожертвованием?
— Слушайте, в профессиональном спорте, наверное, нельзя назвать это самопожертвованием — это профессиональный риск. Никто не застрахован от того, что тебя травмируют. Это во-первых. Во-вторых, когда больше забиваешь, риск в разы возрастает, потому что на тебя начинают охотиться.
Количество операций у меня уже 18, но ничего страшного. Не жалею, поберечь — это не про меня. Если бы осторожничал, не достиг бы того, что имею.
— Выступали за три национальные сборные, взяли два чемпионских олимпийских титула, какой из них самый "сладкий"?
— Сложный вопрос, каждая победа — это победа. Когда в молодом возрасте поднимаешься на олимпийский пьедестал и получаешь золотую медаль, наверное, это даже описать невозможно. К тому же, понимаешь, что ты командный игрок, это не твоя медаль. Счастья от этого вдвойне больше.
— Почему не остались жить за границей? Ведь есть очень много примеров, когда ваши коллеги там обосновались.
— Не мое это. Я русский человек и хочу разговаривать на своём языке, жить у себя на родине, радовать людей. Да, в силу профессии играл за границей. Как и любой профессионал, ехал туда, где платят деньги. Это абсолютно нормальное явление не только в сфере спорта. А жить я хочу у себя дома.
— Знаю, что вы работали в гандболе: Москве, затем и в Пермском крае. И даже были главой Федерации бильярдного спорта в Перми....
— Неправильно... Я и сейчас являюсь главой федерации бильярда! Иногда попадаю по шарам.
— Вам с такой фактурой проще, чем обычному человеку? Катаете на хорошем уровне?
— Это все заблуждение. Очень маленькие игроки на бильярде исполняют такие вещи, что нам и не снилось. Все оттачивается на тренировках и зависит от их качества.
— Как известно, свой второй олимпийский титул взяли со сборной России, перед этим поменяв гражданство, уехав из Беларуси и из нашей национальной команды. Уже знаем, что 35 лет не были в этом зале — вижу коллеги бывшие тепло вас приветствуют. А все эти годы холодка не чувствовали после того самого своего решения?
— Не обращал на это внимание, хотя, наверное, было. Многие писали разное... Я ведь белорусом никогда и не был. Родился во Львове в семье военного, в 1973-м году мы переехали в Марьину Горку, а большую часть юношеской жизни провел в Бобруйске. В 1975-м году туда переехали по службе отца: школьные годы, детство — все прошло там.
— Что думаете о развитии гандбола в Беларуси и России в этот непростой период? Что будет дальше?
— Посмотрел множество игр "Бреста", "СКА-Минск", различных сборных Беларуси. Школа есть школа, она никуда не денется, всегда будет существовать, прогрессировать. Желание молодежи заниматься этим видом спорта — самое главное. Условия, которые здесь созданы — беспрецедентны. Думаю, как только нас допустят играть на мировом, европейском уровне, гандбол снова будет находиться в Беларуси на высоте.
